Книга: Туннель в небе - Роберт Хайнлайн. Роберт энсон хайнлайн туннель в небе Роберт хайнлайн тоннель в небе fb2

На доске объявлений у аудитории 1712-А средней школы имени Патрика Генри мигал красный сигнал. Род Уокер попытался протиснуться через толпу учащихся, чтобы взглянуть, что там за объявление, но ему тут же двинули локтем в живот и посоветовали не толкаться.

Извини, Джимми, я не нарочно. - Род зажал локоть в борцовском захвате, но давить не стал и, вытягивая шею над головой Джимми Трокстона, спросил: - Что там такое?

Сегодня занятий не будет.

Ответил ему кто-то из стоящих у самой доски:

А потому, что завтра начнется Ave, Caesar, morituri te salutant!

Серьезно? - Род почувствовал, что внутри у него все сжимается в тугой узел, как это обычно бывает перед экзаменами. Затем кто-то отодвинулся в сторону, и он наконец прочел объявление:

СРЕДНЯЯ ШКОЛА имени ПАТРИКА ГЕНРИ

Отделение общественных наук

ВНИМАНИЮ всех слушателей курса 410 (факультативный семинар для учащихся старших классов)

«Выживание: дополнительные сведения».

Инстр. - доктор Мэтсон. 1712-А.

1. В пятницу 14-го числа занятия отменяются.

2. Настоящим объявляется двадцатичетырехчасовая готовность к финальному экзамену по одиночному выживанию. Слушатели курса должны явиться на медицинское освидетельствование в 9.00 в амбулаторию при терминале «Темплтон» и в 10.00 с трехминутным интервалом начнут проходить ворота в порядке, устанавливаемом жребием.

3. УСЛОВИЯ ИСПЫТАНИЙ:

а) любая планета, любой климат, любой рельеф местности;

б) никаких правил, оружие любое , снаряжение любое;

в) разрешается объединяться в группы , но члены групп будут проходить ворота по отдельности;

г) продолжительность экзамена - не менее сорока восьми часов и не более десяти суток;

5. Испытание может быть перенесено только по рекомендации врача, однако любой из учащихся имеет право отказаться от участия без всяких административных последствий до 10.00 субботы.

6. Удачи и долгих лет жизни вам всем!

Подп. - Б.П. Мэтсон, д.н.

Согласовано: Дж. Р. Рорих, член совета директоров.

Пытаясь унять волнение, Род Уокер медленно перечитал объявление. Еще раз прочел условия. Впрочем, какие тут условия? Это скорее «вообще никаких условий», полное отсутствие каких-либо ограничений! Тебя могут швырнуть через ворота, а в следующее мгновение ты нос к носу столкнешься с белым медведем при температуре минус сорок или сцепишься в теплой соленой воде с осьминогом.

Или же, подумал он, окажешься перед каким-нибудь трехголовым чудовищем, причем на планете, о которой никогда раньше не слышал.

Чей-то дискант в стороне пожаловался:

Двадцатичетырехчасовая готовность! Да уже меньше двадцати часов осталось. Это просто нечестно!

Какая разница? - откликнулась вторая девушка. - Лучше бы они начинали прямо сейчас. Я все равно сегодня не засну.

Но если нам полагается двадцать четыре часа на подготовку, должно быть двадцать четыре часа. Чтобы все было справедливо.

Еще одна участница будущих испытаний, высокая девушка-зулуска, мягко усмехнулась:

А ты пойди скажи об этом Мастеру.

Род выбрался из толпы и вытянул за собой Джимми Трокстона. Похоже, он и так знал, что «Мастер» Мэтсон может ответить на подобные претензии. Справедливость, мол, не имеет к выживанию никакого отношения. Однако пункт пятый заставил на какое-то время задуматься: никто его не упрекнет, если он решит бросить этот курс. В конце концов, «Выживание: дополнительные сведения» - курс институтский; школьный аттестат выдадут и без него.

Но он знал: если струсит сейчас, то уже никогда не наберется смелости на второй заход.

И как тебе все это нравится, Род? - нервно спросил Джимми.

Я полагаю, ничего страшного. Узнать бы только, стоит ли надевать подштанники с начесом. Как думаешь, может, Мастер намекнет?

Жди! У него с юмором туговато. И вообще, такой тип родную бабку съест - не поморщится, причем без соли.

Ну, это ты загнул. Без соли он есть не станет… Послушай, Джим… Ты видел, что там написано насчет групп?

Да… А что? - Взгляд Джимми ушел в сторону.

Род почувствовал мимолетный всплеск раздражения. Ведь он пытался сделать предложение, ничуть не менее ответственное, чем, скажем, когда предлагаешь девушке руку и сердце. Он предлагал ему объединиться и бороться за жизнь вместе. Самая большая опасность одиночного испытания заключается в том, что его участник, хочет он того или нет, а должен хоть иногда спать. С напарником же можно поделить вахты и дежурить по очереди.

Джимми прекрасно знал, что Род подготовлен лучше - как с оружием, так и без. Предложение было явно в его пользу. И все же он колебался, словно думал, что без Рода ему будет легче.

В чем дело, Джим? - спросил Род настороженно. - Ты полагаешь, в одиночку будет безопасней?

Нет, не в этом дело…

Хочешь сказать, что лучше договоришься с кем-то еще?

Нет, что ты! Я совсем не это имел в виду.

А тогда что?

Я хочу сказать… Слушай, Род, я тебе в самом деле очень благодарен и никогда этого не забуду. Но в объявлении было и еще кое-что…

Что именно?

Там сказано, что можно бросить этот курс и все равно закончить школу. А я как раз вспомнил, что для торговли одеждой он совсем не нужен.

Как это? Ведь ты собирался стать юристом широкого профиля.

Выходит, внеземная область юриспруденции потеряет свою ярчайшую звезду… И бог с ней. Мой старик будет очень рад, когда узнает, что я решил продолжить семейное дело.

Короче, ты испугался.

Можно и так сказать. А ты?

Род сделал глубокий вдох.

Я тоже боюсь.

Блеск! Давай вместе продемонстрируем классический пример выживания - стройными рядами пройдем в секретариат и отважно подпишем отказные листы.

М-м-м… нет. Но ты иди.

Будешь сдавать?

Послушай, Род, а ты видел статистику по выпуску прошлого года?

Нет. И не хочу ничего видеть. Пока. - Род резко повернулся и двинулся к двери аудитории. Джимми остался на месте, провожая его встревоженным взглядом.

В аудитории разместились более десятка слушателей курса. Доктор Мэтсон по прозвищу Мастер сидел на краешке стула, подогнув под себя ногу, и вещал в довольно легкомысленной манере. Роста он был небольшого, жилистый, с худым лицом. Один глаз закрывала черная повязка, а на левой руке не хватало трех пальцев. На груди инструктора поблескивали миниатюрные орденские планки за участие в трех очень известных первых экспедициях; одну из планок украшало крошечное бриллиантовое созвездие, означавшее, что он - единственный, кто остался после этой экспедиции в живых.

Род проскользнул во второй ряд. Мастер повел глазом в его сторону, но не стал прерываться.

- …Не понимаю, на что вы жалуетесь, - добродушно говорил он. - В условиях сказано «любое оружие», так что вы можете брать для защиты что угодно - от рогатки до кобальтовой бомбы. Я лично считаю, что финальную проверку нужно проводить с голыми руками. Чтобы даже пилки для ногтей не было. Но совет по образованию не согласен, и поэтому экзамен будет проходить в таких вот тепличных условиях.

Э-э-э… Доктор, значит, совет знает, что мы столкнемся с опасными животными?

А? Обязательно столкнетесь с самым опасным животным на свете.

Если это не просто фигура речи…

Разумеется, нет!

Тогда нас или посылают на Митру, где водятся снежные обезьяны, или выбросят где-нибудь здесь, на Земле, где мы столкнемся с леопардами. Я прав?

Мастер разочарованно покачал головой.

Скрибнеровский (юношеский) цикл - 9

1. МАРШИРУЮЩИЕ ТОЛПЫ

Доска объявлений у лекционного зала 1712-А Высшей школы Патрика Генри освещалась вспышками красного света. Род Уокер проталкивался через толпу студентов, пытаясь разглядеть объявление на доске. Он почувствовал толчок в живот и услышал:

Эй! Перестань толкаться!

Прошу прощения. Полегче, Джимми, - Род ухватил локоть Джимми Трокстона болевым приемом, но сжимать не стал. Вытянув шею, он глядел через голову Джимми. - Что за объявление?

Сегодня занятий не будет.

Потому что завтра "Аве, Цезарь, идущие на смерть..."

Вот как! - Род почувствовал тяжесть в желудке, как всегда перед экзаменом.

Толпа расступилась, и он смог прочесть объявление:

ВЫСШАЯ ШКОЛА ПАТРИКА ГЕНРИ

ОТДЕЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ НАУК

Специальное объявление для всех студентов курса 410 (избравших высший семинар), успешно изучивших курс выживания, инструктор доктор Мэтсон, 1712-А, МВТ

1. В пятницу, 14-го, занятий не будет.

2. Настоящим объявляется двадцатичетырехчасовая подготовка к выпускному экзамену по курсу одиночного выживания. Студенты должны явиться в 9-00 в субботу в помещение ВЫХОДА Темплтона и в 10-00 начать с трехминутным интервалом проходить ВЫХОД.

3. Условия испытания: а) любая планета, любой климат, любая территория; б) никаких правил, любое вооружение, любое снаряжение; в) объединение в группы разрешается, но группы не будут пропускаться через ВЫХОД совместно; г) продолжительность испытания не менее сорока восьми часов и не более десяти дней.

5. Испытание может быть отложено только по решению экзаменационной комиссии, но любой студент может отказаться от него без административного наказания до 10-00 субботы.

6. Удачи и долгой жизни всем вам! Б.П. Мэтсон.

Утверждаю: Дж. Р. Рерих, за Совет."

Род Уокер медленно прочел объявление, стараясь унять нервную дрожь. Он еще раз взглянул на условия испытания - но ведь это не условия, а полнейшее их отсутствие. Никаких ограничений! Они выбросят тебя через ВЫХОД, и в следующее мгновение ты можешь оказаться лицом к лицу с белым медведем при 40 градусах ниже нуля или вступить в борьбу с осьминогом глубоко в теплой соленой воде. Или встретиться лицом к лицу с трехглавым чудовищем на планете, о которой ты никогда не слыхал.

Он услышал чье-то сопрано:

Двадцатичетырехчасовая подготовка! Но осталось уже меньше двадцати часов. Несправедливо.

Другая девушка ответила:

Какая разница? Я бы хотела стартовать немедленно. Все равно ночью глаз не сомкнуть.

Но если нам обещана двадцатичетырехчасовая подготовка, мы должны ее получить.

Вторая студентка, высокая и сильная зулуска, усмехнулась:

Скажи это Дьякону.

Род отвернулся и потянул за собой Джимми Трокстона. Он знал, что сказал бы "Дьякон" Мэтсон - что-нибудь о том, что справедливости не место на экзамене по выживанию. Подумал об искушении, скрывавшемся в пятом параграфе объявления: никто не осудит его, если он бросит курс обучения. В конце концов "Выживание" было всего лишь одним из университетских курсов; он мог закончить колледж и без него.

Но в глубине души он сознавал, что если не уймет свои нервы сейчас, то никогда не сможет окончить курс позже. Джимми беспокойно спросил:

Что ты думаешь об этом, Род?

Я думаю, все будет в порядке. Но хотел бы я знать, нужно ли надевать теплое белье. Как ты думаешь, не намекнет ли нам Дьякон?

Он? Только не он! Он считает, что сломанная нога - отличная хохма. Этот человек готов съесть собственную бабушку... без соли.

Пойдем! Он ест с солью.

Я уже как-то писал, что питаю слабость к ретро-футуризму. Вероятно, это связано с ностальгическими воспоминаниями о докомпьютерной эпохе, когда можно было найти у дедушки в гараже, под верстаком, стянутую шпагатом пачку советских журналов о науке.

Охристые от сырости страницы с поблекшими картинками астронавтов и космических кораблей... Космос на момент их выхода был в большей мере явлением романтическим. Тайны его побуждали ученых, писателей и журналистов строить многочисленные догадки и гипотезы. Всем одновременно хотелось – знать, что скрывает звездное небо, и – сберечь эту щекочущую воображение энигматику неведомого. Наверное, поэтому мне всегда нравилось читать книги фантастов старой школы. Первый полет в космос еще не состоялся. У них были только – печатная машинка, больший или меньший запас знаний из области физики, математики и химии (а иногда не было и того), набитая табаком трубка и долгие ночные часы. Они творили свой собственный космос, сверяясь по одним только звездам, в крохотном окошке, скажем, гаража.

Хайнлайн был одним из этих мечтателей. И книгу его я взялся читать просто потому, что увидел ретро-футуристическую картинку на обложке. Порой такой малости бывает достаточно. На тот момент я еще не знал, что оба романа из этого тома относились к циклу «Для юношества». Может быть так и лучше. ⠀ Я давно не читал с таким аппетитом. Как уже было сказано в рецензии к «Нейроманту», за последние 5-6 лет я переел модернистской литературы с ее бессюжетностью, малокровной рефлексией и, зачастую, громоздкой стилистикой. Хайнлайн пишет очень профессионально. Именно такое слово приходит на ум. Его проза одновременно богата событиями, в меру психологична, а персонажи вызывают чувство сопереживания. Ты думаешь и отдыхаешь одновременно.

Герои обоих романов – молодые люди, поставленные в условия, когда нужно бороться за свою жизнь во враждебной и незнакомой среде. Во главу угла всегда ставится воля и человеческое достоинство. Кто-то проявляет эти качества, находясь на волосок от смерти, кто-то идет на сделку с совестью, пасует, предает. У произведений есть схожие черты, которые, видимо, вообще отличают «юношеский цикл» и, скорее всего, продумывались Хайнлайном заранее: ⠀

▫️ Добро и зло здесь, как в сказке, четко разграничено. Противоречивых персонажей практически нет. Кроме одного, очень, кстати, интересно выписанного, в «Туннеле в небо»; ▫️ Лучшие проявления «человеческого» всегда, так или иначе, побеждают все и вся; ▫️ Произведения неизменно несут гуманистический посыл; ▫️ Описание технических моментов предельно научны. Старая школа вообще делала на это особую ставку. Многие из них видимо гордились своими познаниями и хотели примирить в своих романах романтическое настроение с правдоподобными обоснованиями. Стерлинг в предисловии к сборнику рассказов Гибсона писал, что именно из-за этого стремления многие произведения олдскульных фантастов состарились раньше времени. Ведь прогресс с каждым годом отбрасывает их гипотезы все дальше в область наивного; ▫️ Герои очень похожи, а их диалоги напоминают разговор с самим собой одного и того же персонажа, который обычно не по годам остер на язык, склонен к странной, немного обескураживающей браваде и безоглядному героизму. От этого романы теряют в правдивости, но обретают легкость; ▫️ Рефреном звучит мысль о необъятности мира, в котором мы живем. Всегда упоминаются далекие, населенные загадочными расами, галактики. ⠀ Я был знаком с творчеством Хайнлайна и раньше. Читал наиболее известный его, многослойный роман «Чужак в чужой стране». В данном же случае, проза действительно оказалось в большей мере ориентированной на подростковую аудиторию. Именно поэтому она так органично вписалась в несколько наивную и такую дорогую моему сердцу эстетику ретро-футуризма. Я получил большое удовольствие от чтения. Если вы хотите отдохнуть и поностальгировать – очень рекомендую.

Роберт Хайнлайн

Тоннель в небе

Глава 1. МАРШИРУЮЩИЕ ТОЛПЫ.

– Эй! Перестань толкаться!

– Прошу прощения. Полегче, Джимми, – Род ухватил локоть Джимми Трокстона болевым приемом, но сжимать не стал. Вытянув шею, он глядел через голову Джимми. – Что за объявление?

– Сегодня занятий не будет.

– Потому что завтра «Аве, Цезарь, идущие на смерть…»

– Вот как! – Род почувствовал тяжесть в желудке, как всегда перед экзаменом.

Толпа расступилась, и он смог прочесть объявление:

ВЫСШАЯ ШКОЛА ПАТРИКА ГЕНРИ

ОТДЕЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ НАУК

1. В пятницу, 14-го, занятий не будет.

3. Условия испытания:

а) любая планета, любой климат, любая территория;

б) никаких правил, любое вооружение, любое снаряжение;

в) объединение в группы разрешается, но группы не будут пропускаться через ВЫХОД совместно;

г) продолжительность испытания не менее сорока восьми часов и не более десяти дней.

6. Удачи и долгой жизни всем вам!

Б.П. Мэтсон.

Утверждаю: Дж. Р. Рерих, за Совет."

Род Уокер медленно прочел объявление, стараясь унять нервную дрожь. Он еще раз взглянул на условия испытания – но ведь это не условия, а полнейшее их отсутствие. Никаких ограничений! Они выбросят тебя через ВЫХОД, и в следующее мгновение ты можешь оказаться лицом к лицу с белым медведем при 40 градусах ниже нуля или вступить в борьбу с осьминогом глубоко в теплой соленой воде. Или встретиться лицом к лицу с трехглавым чудовищем на планете, о которой ты никогда не слыхал.

Он услышал чье-то сопрано:

– Двадцатичетырехчасовая подготовка! Но осталось уже меньше двадцати часов. Несправедливо.

Другая девушка ответила:

– Какая разница? Я бы хотела стартовать немедленно. Все равно ночью глаз не сомкнуть.

– Но если нам обещана двадцатичетырехчасовая подготовка, мы должны ее получить.

Вторая студентка, высокая и сильная зулуска, усмехнулась:

– Скажи это Дьякону.

Род отвернулся и потянул за собой Джимми Трокстона. Он знал, что сказал бы «Дьякон» Мэтсон – что-нибудь о том, что справедливости не место на экзамене по выживанию. Подумал об искушении, скрывавшемся в пятом параграфе объявления: никто не осудит его, если он бросит курс обучения. В конце концов «Выживание» было всего лишь одним из университетских курсов; он мог закончить колледж и без него.

– Что ты думаешь об этом, Род?

– Я думаю, все будет в порядке. Но хотел бы я знать, нужно ли надевать теплое белье. Как ты думаешь, не намекнет ли нам Дьякон?

– Он? Только не он! Он считает, что сломанная нога – отличная хохма. Этот человек готов съесть собственную бабушку… без соли.

– Пойдем! Он ест с солью. Да, Джим. Ты видел, что сказано о группах?

– А что? – Джимми отвел глаза.

Род почувствовал раздражение. Он намекнул так же деликатно, как делал бы предложение девушке, что готов провести всю жизнь в одной корзине с Джимми. Наибольший риск в одиночном испытании заключался в том, что человеку рано или поздно придется заснуть хоть ненадолго. Испытание в группе снижало эту опасность – пока один спит, другой бодрствует.

Джимми должен был знать, что Род сильнее его, как вооруженный, так и безоружный; предложение было выгодным для него. Однако он колебался, как если бы не желал давать Роду преимущество.

– В чем дело, Джим? – холодно спросил Род. – Ты считаешь, что безопасней идти одному?

– Нет, конечно, нет.

– Может, ты не хочешь объединиться со мной?

– Нет, нет, я так не думал!

– Тогда что же ты думал?

– Я думал… Род, я очень благодарен тебе. Я не забуду этого. Но объявление говорит еще кое о чем.

– О чем же?

– Оно говорит, что мы должны спихнуть этот проклятый курс и окончить колледж. И я счастлив, как вспомню, что больше уже не нужно будет торговать брюками в розницу.

– А я думал, ты возгордился, став высокообразованным адвокатом.

– Такая экзотическая юриспруденция утрачивает всю привлекательность… Но о чем мне заботиться? Мои старики будут счастливы узнать, что я сохраняю верность семейному бизнесу.

– Это значит, что ты испугался?

– Ну, есть только один способ избежать этого. Как ты считаешь?

Род глубоко вздохнул:

– Да. Я тоже испугался.

– Господи! Теперь давай вдвоем продемонстрируем, как лучше всего выжить, пройдя в канцелярию колледжа и внеся свои фамилии в список отказавшихся от экзамена.

– Ну, нет! Ты пойдешь один.

– Ты остаешься?

– Род, а ты видел статистику последних выпусков?

– Нет. И не хочу. Пока.

Род быстро повернулся и вошел в аудиторию, провожаемый встревоженным взглядом Джимми.

В аудитории собралось около дюжины слушателей высшего семинара. Доктор Мэтсон, «Дьякон», сидел на краю стола и держался весьма непринужденно. Это был худощавый человек маленького роста, с желтым лицом и повязкой на одном глазу; на его левой руке не хватало трех пальцев. На груди три узкие ленточки, означавшие, что он принимал участие в трех знаменитых первых экспедициях; крошечный бриллиант на одной из них свидетельствовал, что в этой экспедиции он один остался в живых. Род устроился во втором ряду. Глаза Мэтсона, «Дьякона», хлестнули по нему, затем инструктор продолжал.

– Я не понимаю недовольства, – сказал он весело. – В условиях сказано: «любое оружие», так что вы можете защищаться любым способом – от пращи до кобальтовой бомбы. Я думал, что на выпускной экзамен вы будете допущены с голыми руками, даже без пилочки для ногтей. Но Совет по образованию не согласился, так что мы были вынуждены превратить экзамен в испытание для неженок.

– Но, доктор, наверное, Совет знает, что нам придется сражаться с опасными животными?

– О, конечно! С самыми опасными!

– Доктор, это правда?

– Тогда я думаю, что лучше попасть на Митру и наблюдать там за снежными людьми, чем оказаться на Терре в обществе леопардов. Разве я не прав?

Дьякон безнадежно покачал головой:

– Мой мальчик, с такими знаниями вам не окончить курса. Эти глупые создания вовсе не опасны.

– Но Джеспер в «Хищниках и добыче» говорит, что самый хитрый, самый опасный…

– Сумасшедшая тетка Джеспера! Я говорю о подлинном царе зверей, единственном животном, которое всегда опасно, даже когда не голодно. О двуногом чудовище. Взгляните вокруг себя!

Инструктор наклонился вперед:

– Я говорил вам это тысячу раз, но вы все еще не верите. Человек – единственное животное, которое нельзя приручить. Когда ему удобно, он целые годы ведет себя мирно, как корова. Но когда мир ему невыгоден, он опаснее леопарда. Особенно это относится к женщинам. Еще раз оглянитесь вокруг. Вы все друзья. Вы все вместе проходили полевые испытания на выживаемость, вы можете положиться друг на друга. Так? Прочтите об отряде Доннера или о первой венерианской экспедиции. Так или иначе, на испытаниях в космосе могут возникнуть различные ситуации, незнакомые вам. – Доктор Мэтсон остановил свой взгляд на Роде. – Я не хотел бы видеть никого из вас после этого испытания. Некоторые из вас – типичные горожане по натуре. Боюсь, что я не успел вбить в ваши головы, что там вы не встретите полисмена. Но я не подам вам руки, если вы допустите глупую